Самое любопытное, что демонстрирует нынешняя пандемия, – как же, оказывается, скучно было людям до коронавируса. Внезапно выяснилось (нет, не внезапно, я всегда подозревал и ворчал по-стариковски), что человечество совершенно не умеет себя развлечь во времена благоденствия. Казалось бы, все дороги открыты, можно столько всего сделать, узнать, создать, увидеть – и вроде бы даже всем этим люди занимаются, но как-то праздно, без огонька, «ботфортой качая, дырки в скатерти изучая». Мировых войн и глобальных катастроф не было так давно, что человечество заскучало от безделья души. А тут – пандемия! Наконец-то! Все точно проснулись, воспряли духом – и давай рисовать мемасы, мести с магазинных полок крупу с хозяйственным мылом и обматываться туалетной бумагой, воображая себя Тронутым Максом в Тринадцатом Убежище. И нет, дело здесь не в дискуссии о серьёзности/раздутости проблемы: она очевидно серьёзна. И даже не в панике как таковой. Дело здесь в том, что паника – следствие не опасности вируса, а скуки, лени, абсолютного нежелания жить интересно, когда всё хорошо; должен явиться жареный петух и клюнуть в очень чистую задницу, чтобы человек, наконец-то, обрёл вкус к жизни и зашевелился.
Вы мне скажете: ты всё утрируешь, мы очень активны, и со вкусом к жизни у нас всё в порядке. Конечно же, я утрирую. Но несильно. Если бы человечество всегда жило и работало с таким же энтузиазмом, с каким оно обсуждает сейчас коронавирус, мы бы уже давно оседлали бозон Хиггса и прорыли кротовые норы в дальние уголки галактики. Но оно – нет. И мне немножко тоскливо. Потому что мне, например, не очень интересно про коронавирус. Да, мне приходится, как и всем – отслеживать, анализировать, обсуждать, менять планы – но чёрт возьми, у меня слишком много других, куда более будоражащих занятий, которые мобилизуют эмоциональные порывы души. Ребята, рано или поздно пандемия утихнет, и нужно уметь жить пронзительно без неё. Пронзительно и упоённо. Иначе это какая-то ерунда.